Бесконечная битва. Планеты на продажу. Человек с т - Страница 126

126

— У вас должна быть повестка, чтобы войти в комнату суда, сэр, — вежливо сказал человек-гиена.

Модьун объяснил, что случилось, и показал листок со своим приговором. Страж у двери, в кого сейчас превратился этот служащий, лишь покачал своей головой.

— Прошу прощения, сэр, мне было приказано не пропускать никого, у кого нет повестки.

— Хорошо-о! — протянул человек. Потом сделал шаг назад и посмотрел на существо, загородившее проход. Он подумал: «В конце концов, все это судопроизводство — откровенная пародия. Смешно спрашивать о нелогичности одного аспекта, когда вся процедура несправедлива».

Однако еще несколько деталей волновали его.

Он сказал вслух:

— Не могли бы вы сказать мне, какого рода приговоры выносятся здесь? Например, тому человеку-крысе, который только что вышел, прямо передо мной. Какое наказание он мог получить за свой проступок? За кражу автомобиля?

Страж у двери выпрямился во весь рост.

— Сэр, — сказал он, — те из нас, в ком есть внутренняя сила, чтобы править, также имеют и сострадание, поэтому много лет назад был издан указ, что о наказании, которое выносит суд, сообщается исключительно только человеку, которому выносится приговор.

— Не понимаю, — протестующе сказал Модьун, — какую ценность имеет тайна для человека, которого неправильно наказали.

Страж оставался спокойным.

— Пожалуйста, отойдите в сторону. Вы мешаете работе суда.

И действительно, в этот момент подошел еще один человек с повесткой. Модьун отошел назад, постоял несколько секунд в нерешительности, потом направился в сторону лифта.

Он провел день в суде, и теперь настало время отбывать срок «наказания» — по крайней мере, пока не прибудет Судлил.

10

Когда автомобиль с визгом остановился, Модьун увидел женщину, стоявшую возле кустов, почти неразличимую. Он лишь мельком взглянул на нее: Модьун опаздывал и, следовательно, был виноват в этом, поэтому он выпрыгнул из машины и побежал к ней. Модьун пытался сделать все задуманное за тот час, что был у него: дольше ему нельзя было находиться вне пределов своей квартиры-тюрьмы.

Хотя он и не ходил в столовую, чтобы иметь в своем распоряжении дополнительное время, он понимал, что опаздывает. Поэтому — быстро вперед! Посадить ее в автомобиль — и в город.

Он думал так, когда карабкался по небольшому холму, пробираясь к кустам, где она ждала его, и тут он увидел Экета. Насекомое-ученый находился на высоте ста пятидесяти метров над долиной и, несомненно, возвращался назад за барьер.

Модьун остановился и направил мысль к насекомому. Сперва он поприветствовал ученого, для чего принял снова вежливое приветствие. Потом передал послание для других людей.

В этом мысленном сообщении он кратко описал то, что узнал. Изменения в программировании компьютеров. Новое положение людей-гиен. Завоевание Нунули Земли от имени какого-то далекого комитета.

Его сообщение являлось лишь информацией и ничем другим. Очевидно, интерес к таким подробностям среди настоящих людей будет небольшим. Возможно, у нескольких даже вызовет приятное возбуждение. Вероятно, Дода обрадуется и получит удовлетворение от результатов этого эксперимента, подвергавшегося резкой критике (некоторые мужчины особенно упирали на то, что в нем участвует Судлил). Тем не менее, было сомнительно, что кого-нибудь еще можно будет уговорить обрести тело, которое функционировало бы самостоятельно, со всеми унизительными потребностями.

В заключительных словах своего сообщения Модьун учел такую возможную реакцию оставшихся за барьером людей.

Он передавал Экету:

— Поскольку Судлил и я вынуждены еще три года терпеть мучения существования в полном теле, и два года из них будут проведены за барьером, я предлагаю, чтобы вы предоставили нам право самим принимать решения, связанные с вышеуказанным положением дел.

Этими словами заканчивалось послание.

Хотя связь была краткой по времени, Модьун понял, что женщина вышла из поля его зрения. В течение нескольких секунд он колебался. Смотрел на подернутую дымкой долину, где быстро исчезало вдали насекомое-носильщик.

В этот момент его больше всего волновало то, что он передал ложь. Правдой было то, что он не мог справиться с ситуацией, и он сомневался, захочет ли Судлил вообще помочь ему разрешить ее.

Это ощущение прошло. Потому что… да и что имело значение? Что могут сделать Нунули против людей? Ничего… вроде бы. Думая так, он стал обходить заросли кустарника. Обойдя их, он остановился. И посмотрел.

«Господи!» — подумал он.

Рядом с шоссе стояла Судлил, наблюдая за бесконечным потоком машин. Она находилась всего в тридцати метрах от него и сначала ничем не выдавала, что знает о его присутствии. Модьун двинулся вперед, и она повернулась к нему. Тут же. И, это уже удивило его, энергично.

Ее живость! Совершенно поразительно! Она улыбалась, глядя на него. Электризующей прекрасной улыбкой. Так она и стояла, одетая экстравагантно — в брюки и рубашку. Но ее золотистые волосы ниспадали на плечи. Голубые глаза были такими яркими, что, казалось, сияли собственным светом. Губы полуоткрыты, и создавалось общее впечатление яркой индивидуальности на грани… чего же?

Модьун не имел ни малейшего представления. Он никогда не видел женщины-человека в полный рост. Ее внешний вид еще и потому так поразил его, что когда несколько недель назад он видел ее в последний раз, она была значительно меньших размеров. И в ней ощущалась некоторая неповоротливость, что Дода объяснял чрезвычайно быстрым ростом клеток. Ну и, конечно же, лекарственными препаратами.

126